Доктор Юлия Систер
25 мая 2016 г. в НИИ им.Х.Вейцмана состоялся совместный семинар НИЦ «ЕРЗИ» и Дома ученых и специалистов Реховота.
Он был посвящён юбилею Льва Бейраха, внёсшего весомый вклад в науку и промышленность Израиля. Юбиляр внесён в список номинантов «Золотой девятки» в категории «Вклад в науку»
История жизни доктора Льва Бейраха и проекта восстановления резиновых отходов
Лев родился и вырос в бедной еврейской семье в Ленинграде.
Когда началась война и Ленинградская блокада и перед самым захлопыванием блокадного кольца, эшелон с эвакуируемыми детьми успел проскочить на «большую землю». В 1943 году Льва вместе с другими ребятами призвали на трудовой фронт – на военный завод в Омске. Так в 12 лет началась его трудовая биография.
Вернувшись, он окончил школу, а затем Химико-технологический институт, после окончания которого, работал в химической и оборонной отраслях промышленности и науки. В этом же институте защитил диссертацию.
Пропустим годы работы в «оборонке» до перестройки и перейдём сразу к главному делу его жизни - проекту восстановления резиновых отходов.
История с проектом восстановления резиновых отходов, включая изношенные шины, началась в Ленинграде задолго до переезда Льва в Израиль.
В те годы он работал Главным технологом одной из важнейших отраслей оборонной промышленности Советского Союза. В этом качестве он руководил огромным отраслевым отделом в головном НПО и курировал 7 заводов от Украины до Сибири, в том числе переработку резины и пластмасс.
Когла началась перестройка, Лев уволился с работы в НПО, создал собственную частную фирму "ИННОВЕНТ" и вместе с этой фирмой влился в промышленно-финансовую корпорацию, которой руководил его бывший ученик. Работая Вице-президентом этой корпорации, Лев разработал оригинальную технологию восстановления резиновых отходов и создал проект на её основе.
Пять лет в нарождающемся российском бизнесе оказались для Льва хорошей школой. Он поступил на курсы маркетинга, которые организовала одна английская компания. Забавно, что курсы эти проходили в бывшем Доме политпросвещения напротив Смольного, куда он в прошлом ездил на обязательные лекции по политэкономии. А теперь политэкономия капитализма поворачивалась к нему другой стороной! На стене аудитории, где проходили курсы, висел плакат: "Маркетинг – это искусство продавать то, что производится и производить то, что продаётся". Знания, полученные на курсах и приобретённые в практическом бизнесе, а также хороший английский, оказались неоценимыми в дальнейшем в Израиле, когда Лев пробивал свой проект.
Став Вице-президентом промышленно-финансовой корпорации по науке и инвестиционным проектам, Лев сосредоточился на технологиях переработки изношенных шин. Эта тема на рубеже столетий стала особенно актуальной. 22 миллиона резиновых отходов, в основном старых шин, завалили все свалки в странах мира, в то время как цены на каучук росли. Лев изучил и экспериментально проверил все лучшие в то время процессы переработки шин. Убедившись в низкой эффективности существующих методов, он разработал рецептуру нового химического модификатора (модификатор - смесь специальных компонентов для восстановления вулканизированной резины и превращения её в пластичное, легко формуемое резиновое сырьё).
В самом начале 90-ых он твёрдо решил ехать в Израиль, где уже находилась его дочь с внуками и все родственники жены.
До репатриации Лев дважды приезжал в Израиль в командировку от фирмы и изучал положение дел в этой области на месте. Выяснилось, что переработкой резиновых отходов на Святой Земле не занимались.
В 1992 году Лев встретился в Тель-Авиве с Юрием Штерном и вступил в возглавляемую им Ассоциацию новых предпринимателей Израиля в качестве её зарубежного члена. Юрий произвёл на Льва впечатление делового человека, нацеленного на оказание конкретной помощи репатриантам из б. СССР. Это мнение в дальнейшем у него ещё более укрепилось, когда Лев в 1996 - 2004 годах работал под его руководством вместе со своим другом Леонидом Диневичем в оргкомитете семинаров по проектам учёных - репатриантов двойного (оборонного и гражданского) применения. Для этих семинаров он делал переводы проектов учёных на английский язык и готовил красочные постеры.
В сентябре 1995 Лев репатриировался в Израиль.
Хотя Лев приехал в предпенсионном возрасте, он с самого начала поставил своей целью не существовать на государственное пособие, а самореализоваться в этой стране. Первым делом Лев подтвердил в Министерстве образования свою учёную степень. Вопреки распространённому мнению, эта процедура у него прошла легко.
Попытки устроиться на работу на один из резиноперерабатывающих заводов Израиля успеха не имели. Виной тому были и незнание израильских реалий, и слабый иврит. Однако Лев всю жизнь привык обеспечивать себе и своей семье достойный уровень жизни. Поэтому, несмотря на неудачу с трудоустройством по специальности, он считал себя обязанным приносить в семью дополнительный доход, сверх пособия. За время от репатриации до начала работы с проектом Лев работал метапелем (помощником по дому) у стариков, будучи сам не намного моложе их; давал уроки шахмат детям на 3 языках – русском, иврите и английском; работал страховым агентом в агентстве "Элифим" и т.д. Это позволило семье жить эти годы на вполне приличном уровне.
Тем не менее, Лев ни на минуту не упускал своей главной цели – реализовать свой проект восстановления резиновых отходов. Изучив обстановку и поговорив с Юрием Штерном, он понял, что для него наиболее приемлемый путь – это пробиться со своим проектом в одну из технологических теплиц страны.
Технологические теплицы - это уникальное явление, существующее только в Израиле и в Японии. В отличие от обычных теплиц, в них выращивают не овощи, а новейшие технологии и проекты по их реализации.
Подготовив резюме проекта, Лев разослал его по нескольким теплицам. Он прошёл несколько интервью в разных теплицах, но по-настоящему серьёзный интерес проявила к нему теплица "Мофет Бэ-Йегуда" в г. Кирьят Арба возле Хеврона. Они подготовили вопросник, где, помимо технического описания предлагаемой технологии, содержались развёрнутые вопросы по экономике, маркетингу, финансовому планированию, возможным конкурентам и т.п. Ответы заняли целый том. При этом каждая цифра в ответах требовала обоснования и доказательства с ссылками на источники. Вот где Льву пригодились знания в области бизнеса и маркетинга, а также английский, полученные в Ленинграде! Несколько месяцев заняла проверка бизнес-плана. Наконец, все материалы прошли успешную проверку, о чём Льва известил менеджер теплицы по новым проектам Йинон Элрой. Казалось бы, всё, Лев начинает работать. Но не тут-то было! Теперь от него потребовали провести проверку его технологии на одном из израильских заводов и представить в теплицу отчёт по результатам испытаний. Лев обратился в несколько лабораторий при заводах и при Технионе с просьбой провести испытания. Ему выставили счета на сумму от 4 до 7 тысяч шекелей. Это в 2-3 раза больше, чем его совместное с женой месячное пособие. Тупик?! И тут опять ему помог Ю.Штерн. По его совету Лев обратился в Управление киббуцной промышленности. Приехав на улицу Шауль А-Мелех в Тель-Авиве, он встретил самый тёплый приём у начальника отдела Бенциона Вайнера и его сотрудницы Людмилы Ашкенази, которым Юрий позвонил. Они дали Льву направление на киббуцный завод и гарантировали оплату испытаний. К счастью, образец Ленинградского модификатора Лев привёз с собой и использовал для испытаний. Директор завода и начальник лаборатории подошли к испытаниям со всей ответственностью и быстро выполнили работу. Когда Лев положил на стол Йинона отчёт об испытаниях, тот был поражён. Через пару недель Йинон известил Льва, что руководство теплицы даёт согласие на его проект и для окончательного решения ему надо пройти комиссию при Главном учёном.
На комиссии Льва засыпали вопросами по химии, по экологии, по маркетингу и по экономике. Наконец, зачитали заключение – проект принят для реализации, утверждено его финансирование в сумме 350 тысяч долларов на 2 года и основана новая фирма, которой по предложению директора теплицы Менахема Ливни было присвоено гордое имя ЛЕВГУМ (резина Льва).
С августа 1998 Лев приступил к работе в теплице. Он заказал необходимое оборудование и подыскал помощников. Поскольку в качестве стратегического направления он выбрал разработку оригинального модификатора на базе принципиально нового понимания химического процесса девулканизации, то оборудование он решил оставить стандартное, используемое в ряде подобных технологий. Ближайшим прототипом был процесс Де-Линк, разработанный в Петербургском институте ВНИИСК, с которым Лев был хорошо знаком перед отъездом. Он был построен на многократном (от 20 до 40 раз) пропускании сырья с модификатором через зазор между валками. Поэтому Лев заказал обычные лабораторные вальцы и набор лабораторных приборов контроля качества.
Лев разыскал и пригласил двух русскоязычных специалистов-химиков на две открывшиеся вакансии. К концу первого года команда Льва нащупала оптимальную рецептуру модификатора и подготовила патентную заявку.
На втором году они уже нарабатывали партии материала для различных потребителей.
По правилам теплиц, финансирование второго года осуществляется при условии появления стороннего инвестора.
В 1999 году Лев познакомился с индийским предпринимателем Хемантом Капуром, который искал хорошие инвестиционные проекты в Израиле. Они подружили. Позднее Лев гостил у него дома в Пондишерри, а Хемант был гостем у Льва в Иерусалиме. Их дружба продолжается и сегодня; Хемант вскоре вывел ЛЕВГУМ на 2 крупные индийские резиноперерабатывающие компании – Шивалик на севере и ТВС на юге Индии. В 2000 - 2001 годах Лев с помощниками вылетал в Индию, где они успешно внедрили в Индии технологию и модификатор ЛЕВГУМА при производстве различных резиновых смесей. С обеими компаниями были заключены договора, по которым эти компании приобрели модификатор и лицензию на его применение. Помимо коммерческого успеха, Лев получил массу впечатлений от путешествий по Индии, которые он описал в книге "Путешествие за три моря – 2 или Что еврею делать в Индии".
В 2001 году закончился тепличный период в красивом городке Кирьят Арба. Йинон организовал перед концом посещение пещеры праотцев Авраама, Исаака и Якова – Меарат а-Махпела. Встреча с живой историей произвела на Льва неизгладимое впечатление.
Поскольку тепличный срок благодаря индийским заказам закончился успешно, ЛЕВГУМ получил дополнительное финансирование, преобразовался из тепличной компании в компанию Start-Up и переехал в новое здание в Кирьят-Гате. Если в Кирьят Арбе пропускали материал 20 – 40 раз через вальцы вручную, то в Кирьят-Гате вальцы были оснащены обратным конвейером (системой автоматического возврата материала). Там нарабатывались небольшие порции материалов по заказам разных потребителей, а менеджеры заключали договора по продажам модификатора и лицензии.
К этому времени у Льва нарастала неудовлетворённость политикой Совета Директоров ЛЕВГУМА. Основная причина была в разном видении стратегии развития фирмы. Лев был убеждён, что продолжать продавать потребителям модификатор и лицензии на его применение – это тупиковый путь. Рано или поздно потребители расшифруют рецептуру модификатора и тогда ЛЕВГУМ им будет уже не нужен. Лев предложил построить промышленную установку, производить и продавать восстановленный материал (реклэйм). В начале его предложения встречали понимание. По его рекомендации были закуплены и доставлены в Кирьят-Гат отдельные блоки будущей промышленной установки на базе больших промышленных вальцев. Однако позднее, финансирование промышленной установки прекратилось, её части заржавели, а потом исчезли, а фирма ЛЕВГУМ продолжала без дополнительных затрат "стричь купоны" с продажи модификатора и технологии новым потребителям.
В 2004 году Лев посетил Мировой центр резиновой промышленности в г. Акрон, США, провёл там успешные испытания своих материалов и прочёл лекцию для сотрудников.
В это время в уме Льва созрела новая идея. Глядя на бесконечные пропускания резиновой крошки через зазор, он понимал, что для крупномасштабного производства необходима машина, которая выполняла бы весь этот процесс за один проход, от начала до конца. Кроме того, у него появились идеи по созданию нового, более эффективного химического модификатора. Для реализации этих идей и создания хотя бы пилотного прототипа машиы и отработки модификатора нужно были финансирование. Лев обратился в Совет Директоров, но не получил поддержки. И тогда он решился на отчаянный шаг. После ухода из оборонки и решения уехать в Израиль это был, может быть, самый решительный шаг в его жизни. Он решил уйти из компании, которую сам создал и которая носит его имя, продать принадлежащие ему акции и на вырученные деньги реализовать свои новые идеи.
При уходе из ЛЕВГУМА его пытались лишить части акций. Пришлось ему пройти даже через суд. С помощью опытного адвоката ему удалось отстоять свою правоту. После этого суда он перестал бояться израильской судебной системы.
Корабль ЛЕВГУМ пошёл в дальнейшее плавание без своего капитана и с новой командой. А Лев пересел на новый корабль. На деньги от продажи акций в ЛЕВГУМЕ он организовал новую компанию ИННОВЕРТ.
Лев привлёк к работе над конструкцией машины несколько талантливых конструкторов, опытного, одарённого механика. К концу 2006 года пилотная установка заработала! Она за один проход выдавала мягкую, липучую восстановленную крошку, которая раньше в ЛЕВГУМе сходила с вальцев только после двадцатого прохода. Её производительность оказалась очень мала, но этого и ожидали. На основании опыта работы на пилотной установке конструктора начали проектировать промышленную машину ЛИМ (названа по первым буквам имён 3 соавторов).
В следующем году доработка машины проводилась на заводе в Кирьят Шмоне с помощью 2 талантливых инженеров - Артёма Карапетяна и Евгения Розмарина. С помощью станка CNC с пятью степенями свободы они помогли изготовить сердце машины - многоспиральный диск большого диаметра с переменной глубиной канавок.
Параллельно Лев соместно с депутатом кнессета Михаилом Нудельманом готовил проект закона о стимулировании переработки изношенных шин. За основу Лев взял Канадский закон, текст которого он получил от своего коллеги, руководителя Фонда переработки изношенных шин провинции Альберта Кена Альбрехтса. С Кеном он познакомился на ежегодных международных конференциях в Брюсселе, на которых Лев делал доклады с 1999 до 2003 года. Закон проходил через Кнессет, преодолевая сильнейшее сопротивление импортёров шин и автомобилей, а также Министерства финансов, в течение двух каденций Кнессета. Лев сам трижды выступал на заседаниях комиссий Кнессета. Наконец, в январе 2007 года закон был принят в окончательной редакции, а с 1 июля 2007 года он вступил в силу. Закон обязывает всех импортёров автомобилей и шин, продавцов новых шин, хозяев шиноремонтных мастерских и любых других фирм и предпринимателей, имеющих дело с шинами, сдавать все изношенные шины на переработку. Сброс шин на свалку наказывается штрафом 2000 шекелей за каждую тонну сброшенных шин. В результате этого закона любая переработка старых шин стала экономически выгодной.
К 2008 году Лев полностью израсходовал деньги, полученые от продажи акций ЛЕВГУМа. Кроме того, он почувствовал, что всё труднее вести бизнес в одиночку. Он занялся поисками инвестора. Успех пришёл, когда Лев встретился с влиятельными личностями - Гидоном Саги и Яковом Стином. По договорённости с компанией BRGL во главе с Алексом Пасалем была организована новая фирма ГРИНГУМ («Зелёная резина») во главе с Шаули Абуди. а Лев стал её Главным учёным. Шаули организовал временную лабораторию на территории завода ТАГАЛ в небольшом городе Йокнеам на Севере, недалеко от Хайфы.
В ноябре 2008 года в Кирьят Шмоне завершили изготовление машины ЛИМ. Испытания прошли вполне успешно.
За время работы в Йокнеаме Льву с помощью Шаули Абуди удалось отработать и довести технологию на машине ЛИМ «до ума», если не по производительности, то по качеству и получить ряд резиновых смесей на основе полученного реклэйма.
В 2011 году ГРИНГУМ арендовал хорошо оборудованное помещение в гор. Явне и перевёз туда оборудование и лабораторию.
Имея такую базу, можно было заняться расширением творческой команды. Первым вошёл в этот коллектив механик – электрик Виктор Белкин. Затем присоединилась химик – полимерщик Лея Разнова. Теперь было кому передавать накопленные знания и опыт.
В 2013-14 г.г. фирма участвовала в запуске и освоении производства реклэйма по её технологии в южной Испании.
Продолжаются переговоры с другими фирмами, заинтересованными в предлагаемой технологии. Успешно прошла презентация технологии ГРИНГУМа на международной конференции в Амстердаме в сентябре 2015 года.
Последняя работа Льва 2016 года, это проект и бизнес-план универсального комплекса для переработки всех видов резиновых отходов (включая шины, промышленные отходы и пр.) в готовые к прямому использованию резиновые смеси (компаунды).
Лев вырастил нескольких учеников, в их числе Л.Разнова и В.Белкин. Своим учителем называет его директор ГРИНГУМа Шаули. Учителем и Старшим Братом называет его индийский промышленник Хемант Капур.
Лев продолжает работу над книгой, в которой обобщает опыт всех трёх своих израильских компаний. Словом, жизнь и работа продолжается, а это значит, что точку ставить ещё рано.
Все присутствующие пожелали Льву Бейраху здоровья, дальнейших успехов, удачи на многие лета, всего доброго, радостного, светлого всей семье.
Вечер, посвящённый 85-летию Льва Бейраха, продолжила известная поэтесса и художница Алла Липницкая, выступление которой было посвящено нашему дорогому юбиляру.
Выступает Алла Липницкая
Вечер продолжила известная поэтесса и художница Алла Липницкая, посвятившая своё выступление нашему дорогому юбиляру.
Коротко: Алла Липницкая – поэтесса, художница. Лауреат премии Давида Самойлова (Израиль, 2014 г.). Её стихи вошли в «Антологию русского верлибра» (М.: Изд-во «Прометей», 1991) и в антологию «Украина: Русская поэзия. XX век» (Киев. Изд-во «Юг», 2007). Родилась в 1949 году в Украине (г. Сумы).
Стихи Алла начала публиковать в 1965 году, еще будучи школьницей. Много лет проработала в Сумском художественном музее, где занималась искусством Дальнего Востока.
В 1991 г. в Сумах на средства автора выходит первый поэтический сборник – «Мы только путники». В этот же год был создан первый большемерный картон в технике гуаши – «Тело в реке жизни» (ранее были лишь небольшого размера наброски). За год А. Липницкая выполнила более 300 гуашей.
В конце 1992 г. в Киеве состоялась ее первая художественная выставка. Одновременно был подготовлен к печати новый поэтический сборник – «Белая сирень», включающий в себя и опыты прозы.
В начале 1993 г., продолжая работать в технике гуаши, Алла начала осваивать масляную живопись на холсте, создав за полгода (кроме новых гуашей) несколько десятков холстов.
С 1995 года живёт в Израиле. В Украине и Израиле состоялись одиннадцать персональных выставок её работ, она также участница групповых выставок. Работы Аллы Липницкой находятся в Сумском художественном музее, в Доме русского зарубежья им. А.И. Солженицына, в Доме-музее Марины Цветаевой в Москве и в частных коллекциях разных стран.
По живописи Липницкой в 2009 г. поставлен спектакль в Челябинском театре современного танца.
Алла Липницкая – автор семи поэтических сборников, изданных в Украине, России, Израиле. Пишет прозу. Многие стихи Аллы положены на музыку.
***
Раскачивая маятник удачи,
Душа скользнула за такой предел,
Где слово больше ничего не значит,
Где больше не смеются и не плачут,
Где воздух раскаленный сух и бел,
Где, плавно уводя от мелких дел,
Лишь мерный ритм пульсирует и скачет.
И, не колеблясь, распахнулось сердце,
Настроившись на новую волну,
Какое-то космическое скерцо
На неизвестных в цифрах килогерцах
Связало Солнце, Землю и Луну.
Раскачивая маятник удачи
Перед лицом неведомых орбит,
Будь осторожней, тише, а иначе
Подбросишь душу, словно детский мячик,
Она возьмет – и в бездну улетит.
***
Прошу, войди в забытый дом,
В тот дом, душистый, сочный, свежий,
Большой, как ком цветочно-снежный,
Разрезанный впотьмах ножом.
Ножом из памяти стальной,
Как нержавейка, беспристрастной,
С дразнящим зло в разрезе красном
Вишневым вкусом жизни той.
Ты там отыщешь по углам
Проекции от глаз открытых
И множество, плющом увитых,
Из прошлых жизней телеграмм.
Возьми их в руки и читай,
Там, где обрывки слов и листьев,
Где память переходит в рай,
Где дом и сад живут, как мысли.
И слезы, как плоды, повисли.
***
Сорок девятый. «Азриэли»*.
Этаж последний небоскреба.
И скоростного лифта трели
В ушах заложенных пропели.
Легко влетаю в панораму,
Забыв о страхе перед небом,
И там, где ты не жил и не был,
Душа присутствует упрямо.
И повернулся угол зренья,
И разорвалась пелена,
Не то, чтоб точно озаренье,
И суть вещей видна до дна,
Но каждый дом – на фоне моря,
Шар солнца падает в него же;
Друг другу очертанья вторят:
И мысли их, и сны похожи.
Сорок девятый. Год рожденья.
Этаж последний. Время – место.
Свет перекрестный и окрестный,
В котором – счастье, наважденье, –
Жизнь, – как объемная обертка
К святым картинам Марка Ротко.
¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬¬______________________________________________
*Мигдаль «Азриэли» – небоскреб в центре Тель-Авива.
Ветреный день
Сыпучесть отсыпана с горкой,
Текучесть сполна налита.
И рана, покрытая коркой,
Давно никому не видна.
Живительна живость живого,
Смертельна сырая тоска.
И мощной корзиной улова
Порог отделен от песка.
Раскроется слабость соцветий
Под пыткой стеклянной ума.
И сильный порывистый ветер
Себя исчерпает до дна.
Ариадна
Ариадна. Ариадна.
Ветер залетел. В парадном
Пахнет снегом мех.
Мама ждёт в пальто нарядном.
И ступеньки вверх.
Дом разбит на закоулки,
Сердце бьётся гулко-гулко,
По ступенькам – вниз:
Прямо в руки переулка
Под ветвей карниз.
Мама рядом, мама рядом.
Пролетает Ариадна
Вдоль сугробов, вдоль.
И за ней спешит вдогонку –
Что ж ты липнешь-то к ребёнку? –
Неземная боль.
Что здесь следом, что первично,
Дом, как в скорлупе яичной,
Весь в снегу, застыл.
Только то известно лично,
Что на дне могил.
На глазах – повязка неба.
И душа тиха.
Зрячей ты была, но слепо
Шла на зов стиха.
Ариадна, Ариадна.
Жизнь отмерена – и ладно,
Снег сверкает, снег...
И ещё звенит в парадном
Отдалённый смех.
***
Хочу спасти того, кто спас меня,
Но погубить боюсь ещё сильнее.
Участье безучастия страшнее:
А вдруг вместо воды поддашь огня?
А вдруг слова: «Тебя спасти хотят», –
Как будто соль на раны посыпают.
Когда спасают – так не говорят.
И не хотят спасать, когда спасают.
***
Откройся, веер! Там китайский домик
На жёлтой плоскости слоновой кости,
И мудрый путник из старинных хроник
Сойдёт с мостков – пусть ненадолго – в гости.
Он мне расскажет древнее преданье,
Подарит лотос, плавающий в чаше,
Круг совершив, прервёт свиданье наше,
Такое утончённое свиданье.
Его спокойно отпущу в долину,
В рисунок, выходящий из-под горки,
В дороги стебель розовато-длинный...
Захлопну веер. И поглажу створки.
***
Море ночное от ветра ревело,
Ссорились тени: Кало и Ривера.
Утро настало. И в легком тумане
Двинулись в ночь Эбютерн с Модильяни.
Призраки смысл подменяли и цель:
В небе Роден упивался Клодель.
Чуткое ухо и видящий глаз
Вылепят образы после – из нас.
***
Прости меня! За то, что я ушла,
За то, что всё сложилось, как сложилось,
За то, что я виновна и жива,
А сердце твое доброе разбилось.
За луг, за лес, за лодку по реке,
За плеск воды и за дурман кувшинок,
За то, что исчезает вдалеке,
И след его печален, а не пылок.
Прости мне память о твоем лице,
О мягком свитере на голом нежном теле,
О сне внезапном и его конце,
За то, что годы порознь пролетели.
Прости меня! За безысходность вин,
За все ошибки до тебя и после,
Что ты, неповторимый, не один,
За лето то и ту сырую осень;
За краткость жизни и за долготу,
Что после мы не встретились ни разу,
Что ты меня любил другую, ту,
Без колебаний, навсегда и сразу.
Мы жили. Но так и не смогли понять,
Что это было: волны красноватого света,
Жёлтые светящиеся точки вдали...
Свидетельства очевидцев о встрече
С другими мирами?
Что это было? Между нашими балконами,
Входными дверями, не говоря уже
О глазах, судьбах и прочих сентиментальностях?
Я кричу: «Что э-то бы-ло?»
В бездонную бочку наших жизней,
На дне которой отгадка
Всему, всему!
«Что это было?»
«Что это было?»
«Что это было?» – спрашиваю
О детях, цветах, стариках, о великой
Любви и смерти, о маленьких открытиях учёных...
Я буду жить до тех пор, пока не узнаю,
Что это было.
Открыв эту ссылку, можно увидеть некоторые картины Аллы Липницкой. Они необычны,
интересны, обратите внимание на краски, их сочетания.
https://docs.google.com/folderview?id=0BwVH7WeW3BEpeTE5ZHhfekRZU3c&usp=drive_web
Прочтите статью искусствоведа и реставратора высшей категории Владимира
Цитовича http://marinaboris.blogspot.co.il/2012/02/blog-post_6050.html «Попугай, улетевший из клетки» (об Алле Липницкой).