Вспомните А.Б. ФАЙНБЕРГА

Вспомните А.Б. ФАЙНБЕРГА (27 апреля 1930-20 июня 2010)

Уважаемые читатели сайта eholit.ru ! Предлагаю вашему вниманию материал, который я отправила в Казань, в вуз, где Авраам Файнберг преподавал почти четверть века, и в Национальный культурный центр «Казань», где создан его фонд. Биографический очерк и подбор стихов ориентированы на российского, точнее говоря, конкретно на казанского читателя. Но наш журнал – «РУССКОЕ литературное эхо», поэтому считаю, что и для моих коллег-ашдодцев, и других жителей Израиля и вне его, материал интересен.
Помянем Авраама «незлым, тихим словом», выражаясь языком Тараса Шевченко. Светлая память!

ДОРОГИЕ КОЛЛЕГИ И УЧЕНИКИ АВРААМА (АРКАДИЯ) БОРИСОВИЧА ФАЙНБЕРГА!

20 июня 2013 г. исполняется ТРИ ГОДА с того дня, как перестало биться его пламенное сердце. Работа в КазГУКИ – самое длительное время (1972-1994) его сорокапятилетнего трудового стажа. Эти годы он всегда ставил во главу угла своей биографии.
В Советском Союзе не принято было листать семейное древо, наоборот, многое оставалось за скобками. Таковы были условия той эпохи. Не все знают (кто не читал его книг, изданных в Израиле: все они есть в Научной библиотеке КГУКИ и с ними при желании можно ознакомиться), что по линии отца Бориса (Баруха) Исааковича Файнберга, репрессированного в возрасте 21 года, ещё на заре Большого Террора и сгинувшего в дебрях ГУЛАГа, он происходит из потомственного раввинского рода литовских евреев. В 1915 году, с началом Первой мировой войны, царское правительство переселило евреев как потенциальных пособников немцев и австрийцев из приграничной полосы в глубь России. Если бы царизм предвидел Холокост Второй мировой войны, в огне которого сгорело 6 миллионов евреев, и среди них огромное количество литовских!.. Семья Файнберга попала в город Рыбинск, где Исаак продолжал служить раввином до закрытия синагоги в 1929 г.
Отец матери Ханы Давидовны, урождённой Ольшванг, был меламедом (то есть учителем в хедере, где еврейские мальчики по традиции начинали учиться в возрасте трёх лет). И так было веками, отсюда «учёность» даже простых евреев (вспомним шолом-алейхемского персонажа Тевье-молочника в прекрасном исполнении русского актёра Михаила Ульянова).
Об истории Рыбинской еврейской общины недавно появился материал в Интернете, где упоминаются оба деда Авраама - раввин И.Х.Файнберг и учитель Д.А.Ольшванг.
А.Файнберг родился в городке Скопине, тогда Рязанской, ныне Московской области, куда вначале был выслан его отец. Мать работала брошюровщицей в типографии, в цеху которой, судя по сохранившейся фотографии тех лет, красовался портрет И.В.Сталина. После репрессирования мужа мать с малышом Авраамом переехала в Ленинград к родственникам.
Пропитанная до корней волос парализовавшим гражданское общество страхом, особенно в Ленинграде после убийства С.М.Кирова, мать о драматической участи отца не говорила сыну ни в детстве, ни в школьные, ни в студенческие годы, ни после. Она говорила, что папа попал под поезд и погиб. Лишь после моего замужества свекровь сообщила правду моему отцу – врачу по профессии. Подробности унесла с собой в могилу.
До самого приезда в Израиль Авраам считал, что отец его никогда не видел. Только в 2004 г. родственник из Рыбинска прислал нам фотографию, где родители и сын втроём. Малышу на вид годика полтора. Внешне Авраам Борисович – вылитый отец.
В городе на Неве мать не смогла найти никакой работы, кроме самой не престижной и грязной – продавца в овощном магазине. Они жили в крохотной коммуналке недалеко от Литейного проспекта. С первого класса Авраам был отличником.

В этом статусе их застала фашистская блокада Ленинграда (8 сентября 1941 – 27 января 1944), где они сумели выжить в тяжелейший начальный период, когда суточная норма выдачи хлеба (состоявшего более чем наполовину из отрубей и мучной пыли) служащим и детям составляла 125 граммов… Лишь в сентябре 1942 г. на барже по Дороге жизни, под беспрерывной бомбёжкой и артобстрелами, их, обессилевших, с признаками дистрофии, эвакуировали в тыл – в далёкую Казань. Авраам заболел вдобавок брюшным тифом и три месяца пребывал без сознания - в детской инфекционной больнице. Только усилиями врачей, прямым переливанием крови от его самоотверженной матери и благодаря обуревавшей неуёмной жажде жизни подросток остался жив. А может, Всевышний учёл и заслуги предков, продлив его полную терний жизнь до 80 лет и позволив ему завершить своё предназначение Учёного и Писателя на прародине - в Земле Обетованной…
А.Б. Файнберг был настоящим интернационалистом. Его лучшим другом, начиная с шестого класса в казанской школе № 6 и до самой смерти в израильском портовом городе Ашдоде на берегу Средиземного моря (благодаря переписке) оставался Борис Евгеньевич Бартош, работавший по окончании вуза директором средней школы в селе Полянки Спасского района Татарстана. В жилах Бартоша сочетались русская, белорусская и польская кровь. Друзьями студенческих лет были будущие писатели Рафаэль Мустафин, Станислав Романовский родом из Елабуги, Игорь Золотусский, Татьяна Поликарпова, журналисты Роза Абдуллина, Альберт Яхин, чемпион по шахматам Виля (Вильям) Волошин. Таков был интернациональный круг общения в Казанском университете, историко-филологический факультет которого А.Файнберг с отличием закончил в 1954 году.
Авраам сам не раз защищал спортивную честь факультета. Был чемпионом по прыжкам в высоту с шестом. В период одних из зимних каникул в составе группы спортсменов университета совершил многодневный лыжный переход от Казани до Ульяновска. Был капитаном шахматной команды истфилфака.
Если бы он не потерял целый учебный год из-за блокады, возможно, наши судьбы и разминулись бы: ведь я поступила на тот же факультет КГУ только в 1953 г.
Дальнейшие контуры его биографии – преподавание в школах сначала посёлка Кувандык Оренбургской области, куда попал по распределению, затем Казани; 13-летняя работа в Картинной галерее Госмузея ТАССР и отпочковавшегося от него Музея изобразительных искусств.
Из-за пятой графы анкеты четыре раза не был принят ни в очную, ни в заочную аспирантуру ни по литературе, ни по педагогике. При последней попытке ему по экзамену «Основы марксизма – ленинизма» поставили … двойку! Вы, коллеги и его ученики, хорошо знавшие эрудицию и добросовестность, цепкую в те годы память Авраама Борисовича, можете представить его двоечником?! При том, что незадолго до того кандидатский минимум по истории философии в том же университете он сдал на отлично… Есть повод, опираясь на упрямые факты, поразмышлять о национальной политике партии и правительства и её последствиях…
Пришлось распрощаться с несбывшимися мечтаниями и приобретать другую, родственную специальность. Филолог А.Файнберг, преодолев большой конкурс, поступает на факультет теории и истории искусств Академии художеств в любимом Ленинграде, который успешно заканчивает заочно в 1966 году.
Создание семьи и рождение троих детей. Перевод на судьбоносную преподавательскую работу в молодой тогда (1972 г.) Казанский институт культуры. Защита кандидатской диссертации в стенах АХ Ленинграда. Звание доцента. Издание прошедшей проверку Временем и ставшей ныне классикой местного искусствоведения монографии «Художники Татарии» (Л., Из-во «Художник РСФСР», 1983). Почётное звание Заслуженного деятеля искусств ТАССР (Указ Президиума Верховного Совета республики от 11 ноября 1987). Инфаркт миокарда.
Спасительная докторантура - благодаря доброжелательным хлопотам в «верхах» тогдашнего ректора Рахили Абдулловны Шамсутдиновой. Обсуждение докторской в НИИ искусствознания в Москве. Не секрет, что в СССР еврею, чтобы получить 5, надо знать на 7. Отсюда предложение столичных учёных мужей и дам доработать вступительную часть готовой к защите диссертации о советской сюжетно-тематической картине 60-80 годов, детально рассматривая историю вопроса начиная с 20-х годов, то есть фактически написать ещё одну диссертацию.
Перестройка, смена идеологических вех. Многим покажется странным, но мы привезли на историческую родину свои партбилеты и Учётные карточки, розданные на руки после роспуска КПСС. Ведь мы оба вступали в партию не ради карьеры, которую и не делали, а по убеждениям, изначально чистым. Не наша вина, что чинуши и партократия опоганили и дискредитировали благородные идеи.
К слову говоря, полный текст первого варианта докторской и другие свои и мои архивные материалы перед нашим отъездом А.Б.Файнберг передал в Национальный культурный центр «Казань» (директор НКЦ Ринат Зиннурович Закиров, недавно избранный председателем Всемирного конгресса татар). Этот Центр приобрёл богатейшую личную искусствоведческую библиотеку, которую А.Файнберг собирал по крупицам более 30 лет. Мы им подарили полные комплекты искусствоведческих и литературно-художественных «толстых» журналов, слайды и диафильмы по искусству. После нашей репатриации в НКЦ «Казань» был создан «Фонд Заслуженного деятеля искусств РТ А.Б.Файнберга», который наша семья пополняет по сей день.
А в родном вузе тем временем - смена руководства и самовольная отправка новым ректором на пенсию, невзирая на то, что почётное звание ЗДИ давало право продолжать преподавательскую деятельность… Не называю фамилию. Сама Судьба наказала этого человека. Кстати, в середине 50-х годов он был секретарём комитета ВЛКСМ Казанского университета. У меня как участницы «покорения» казанскими студентами казахстанской целины и ныне хранится подписанная им в 1957 году комсомольская путёвка. Однако неожиданный поступок прогоревшего партийного работника высокого ранга, не имевшего отношения к науке и преподаванию и вдруг севшего в кресло ректора КГИК на живое место, к сожалению, мягко говоря, не содействовал улучшению здоровья фактически изгнанного ни за что, ни про что ветерана института. Но закалённого жизнью блокадника, не раз получавшего удары в спину, не просто «вышибить из седла».
Началась активная подготовка к репатриации в Израиль, куда в 1991 г. уехали наши младшие дети. А.Файнберг подошёл к предстоящему событию по - научному: досконально изучил историю государства, куда намеревался направить стопы. Параллельно - самозабвенная писательская деятельность, чему не мог полноценно отдаваться из-за учебных и общественных перегрузок в институте и Союзе художников (по «совковому» принципу «кто тянет, на того валят»). Такая творческая «артподготовка» позволила завершить и издать в Израиле за короткий срок ряд книг как поэзии, так и прозы – всего за 15 лет, прожитых на прародине предков, А.Файнберг выпустил 20 книг; вместе с российскими изданиями он автор 25 книг и свыше 300 публикаций в масс-медиа, включая такие солидные, как распространяемые и за рубежом московские журналы «Искусство», «Художник», казанский журнал «Татарстан». Его труды переводились на татарский язык (журналы «Азат хатын», «Ялкын», газеты «Социалистик Татарстан», «Татарстан яшьларе», авторская программа «Палитра» на республиканском телевидении). Монография о народном художнике России и Татарстана Лотфулле Фаттахове, написанная на конкурсной основе и выбранная для публикации по желанию детей художника, вышла на двух языках (Казань, 1990).
Ускорило бег времени обострение хронической болезни сердца, застарелого диабета, не раз приводившего к сильнейшим гипогликемиям, временная слепота на почве осложнений от диабета (спасли операции в Израиле – хочется верить, что и в этом случае, как в блокадный и постблокадный период, моего мужа хранила длань Всевышнего). Репатриации, произошедшей в октябре 1995 г., способствовали настойчивые советы врачей, которые боялись оперировать в Казани.
Коллектив Института культуры тепло проводил, проректор по хозчасти выделил автобус для переезда с объёмной ручной кладью из Кировского района на вокзал, к поезду Казань-Москва. Прощание с родственниками, в том числе со старшим сыном, в аэропорту Шереметьево-2… И из промозглой осени и тающего первого снега мы через четыре часа попадаем в залитый солнцем аэропорт имени Давида Бен-Гуриона. Новая жизнь, новые друзья, новые заботы, вступление в Союз писателей Израиля, победа в трёх Всеизраильских литературных конкурсах, избрание действительным членом Израильской Независимой Академии развития наук (диплом от 10 декабря 2008). Конечно, не всё шло гладко. Встречалось и интриганство (по принципу: против кого вы дружите?), и непонимание. Жизнь – это бег с препятствиями, а не прогулка по асфальту Невского проспекта. Но преобладали доброжелательность, любовь читателей, высказываемая при многочисленных творческих встречах более чем в сорока городах Израиля, радовали квалифицированные рецензии специалистов высокого уровня – профессора-филолога Григория Борисовича Окуня из Ташкента и профессора – психолога Михаэля Исааковича Ярославского, добровольца Великой Отечественной войны, из Киева.
В содружестве с живущими в Ашдоде композиторами, Заслуженным деятелем искусств России и Белоруссии Эдуардом Казачковым из Минска и лауреатом ряда конкурсов Ириной Прудниковой из Донецка выпущены аудиодиски «Гимн любви» и «Встреча», видеодиск «Вдохновение».
Записаны на видео некоторые творческие вечера и наша золотая свадьба (8 апреля 2008).
А.Файнберг сразу включился в активное многолетнее творческое сотрудничество с любимым - назову по-сегодняшнему – Зональным университетом культуры и искусств во главе с ректором, доктором исторических наук, профессором Ривкатом Рашидовичем Юсуповым, другими организациями РТ, включая Институт Татарской Энциклопедии. Работа над новыми книгами до последнего вздоха и, конечно, неоконченные замыслы…
После смерти А.Б.Файнберга израильские журналы «Русское литературное эхо» («РЛЭ»), «Мысль», «Наука», центральные и региональные газеты предоставляют свои страницы для посмертных публикаций, которые по его завещанию готовлю я. Посмертно опубликованы его материалы в сборниках «Эвакуация. Воспоминания о детстве, опалённом огнём Катастрофы» (автор проекта д-р Александр Берман, Иерусалим, 2010) и «Марк Шагал и Израиль» (к 125-летию со дня рождения и 50-летию витражей М.Шагала в Иерусалиме, под редакцией академика Галины Подольской, 2012).
Ассоциация «Содружество» учёных и деятелей культуры (Тель-Авив) посмертно наградила Золотой медалью за вклад в развитие русского языка в Израиле.
В Ашдоде в 2012 и 2013 гг. журналом «РЛЭ» с помощью городской компании по культуре во главе с Борисом Гитерманом и других спонсоров проводился Международный конкурс малой прозы имени Авраама Файнберга с вручением Гран при, изготовленного по спецзаказу нашей семьи (координатор - член СПИ Ася Тепловодская). На Первом конкурсе победил представитель Украины Юрий Полисский, на втором – израильтянка, член семьи Праведников народов мира Валентина Чайковская. Самой юной участницей оказалась ученица третьего класса из сельской местности Бурятии (!!). Воистину «слух прошёл по всей Руси великой»
Книги А.Файнберга имеются в Гос. библиотеке России (бывшая «Ленинка»), в Национальных библиотеках РФ (Санкт-Петербург»), РТ (Казань), Израиля (Иерусалим) и целом ряде библиотек, музеев, иных очагов культуры Татарстана, бывших республик СССР и стран дальнего зарубежья, включая США, Великобританию, Германию и другие.
А главное его наследие – трое наших детей и шестеро внуков.

ПРЕДЛАГАЮ вниманию читателей разноплановую подборку стихотворений Авраама Файнберга.

СДЕЛАЙ ИМЯ ДЕЛАМИ СВОИМИ

Имя Абрам, как нередкое,
Стало объектом напастей.
Но тень великого предка
Благословила на счастье.

Имя Аркадий – счастливое,
Как в пасторали участие.
С древних времён прозорливо
В нём обозначено счастье.

Счастье – в супругу влюбиться,
Встретить отзывчивость сразу,
Вместе настойчиво биться,
Строя семейную базу.

Счастье – зачать жаркой ночью
Дружных, прекрасных детей:
Двух сыновей и дочку –
Радость для многих людей.

Счастье – упорно учиться
В двух выдающихся вузах,
Вечно к успеху стремиться,
Крепко сдружившись с музами.

Счастье – творить соучастливо
Вместе с замахом народным,
Множить всеобщее счастье
Честным трудом благородным.

Файнберг – фамилия. Гордо
Вздымает «красивую гору».
Самому чтимому лорду
Символ наследственный впору.

Всем при рождении имя
Дарят помимо их воли.
Тот нипочём не повинен,
Кто именем недоволен.

Сам возвышай своё имя,
Чтобы сущность твою выражало.
Чтоб мог бы собою гордиться
И люди тебя уважали.

Не ощущай себя узником.
В жизни клокочет борьба.
Имя пусть станет союзником.
Имя – во многом судьба.

ЛЮДИ-СОБРАТЬЯ

В работе упорный,
В борьбе непокорный,
Рос человек
Из единого корня.

Сквозь долгие годы,
Победы, невзгоды
Рекою текло
Многоцветье народов.

Составила расы,
Народы и классы
В ходе истории
Пёстрая масса.

Но надо бы знать нам:
В системе природы
Мы – люди-собратья,
Общего рода.

ЛИЧНОСТЬ ВСЁ РЕШАЕТ

Любой народ – конгломерат,
А в нём различны свойства.
У каждой нации свой смрад,
И гордость, и геройство.

Любое общество пестрит:
Злодеи и святые,
Есть бессердечный паразит
И руки золотые.

Высокочтимы мудрецы –
Как над равниной горы.
А рядом – гнусные лжецы,
Мошенники и воры.
Мир необъятен. Мчат года.
Но умный житель знает:
В любой стране, везде, всегда
Лишь личность всё решает.

Лишь только сам, какой ты есть,
Ты ценен на планете.
За разум свой, а, может, спесь, -
За личность ты в ответе.

Китаец, турок, негр, финн,
Еврей и египтянин –
Все люди. Каждый гражданин
По имени землянин.

СТАЛИНСКИЙ АД

Посвящается памяти моего отца Бориса (Баруха) Исааковича Файнберга, сына раввина, еврейского резника (шойхета), сгинувшего бесследно за религиозные убеждения в начале 30-х годов в возрасте 21 года в безбрежном сталинском ГУЛАГе.

Стукачи. Лагеря. КГБ…
В каждом городе, в каждой избе.
И кровавый, и слёзный льёт дождь,
А с трибун улыбается Вождь.

Лагеря. КГБ. Стукачи.
Всё стерпи. Не ропщи. Промолчи.
А не то за нечаянный звук
Уничтожит с издевкой Паук.

КГБ. Стукачи. Лагеря.
За свободу легли жертвы зря.
Весь народ в свой железный капкан
Защемил вероломный Пахан.

Где же ты, огневая метла?
Пусть сгорит злая нечисть до тла,
Чтобы путь не вернулся назад,
Где свирепствовал сталинский Ад.

БАЛЛАДА О ПОДВИГЕ ЛЕНИНГРАДА
1.
…Когда смерть плясала в блокадные дни
Чудовищный танец,
Упорно сжимались зубы мои:
Я – ленинградец!

Случались невзгоды за жизнь мою,
Но в горе – ограда,
Как песню пою, как клятву даю:
- Я сын Ленинграда.

Остались вдали, позади виражи
Тяжёлых лишений.
Сквозь кружево лет тех, кто ещё жив,
Волнуют виденья…

2.
И кошек, и птиц как метлой подмели.
Немыслимо вспомнить, что ели.
Варили ремни, корки, клей извели.
Не все пережить мор сумели.

В продмаге по карточке хлебный паёк
Старушечка получила.
Какой-то мальчишка вырвал его
И, жадно давясь, проглотил.

Не били его, не ругали.
Лишь капали на морозе,
По впалым щекам стекая,
Святые женские слёзы.

Запомнился сводов бетонный навес.
Бомбоубежище детям - не храм.
Смёрзлись чернила. Злой холод пролез.
Однако учились и там.
Замёрзла вода. Света нет. Без огня.
Вздымаются смерти валы.
А в печках-«буржуйках», прощаясь, горят
Шкафы, табуретки, столы.

Навстречу друг другу плывут в темноте
Значки-«светлячки» на груди.
Маячат, мелькают, как в сказке-мечте –
С боков, со спины, впереди.

Запомнил, как в бане, в зале одном
Мужчины и женщины мылись.
Дров не хватало. Под вражьим огнём
Доли такой не стыдились.

Помню: лежу в комнатушке один,
Последний в семействе наследник.
Лишь репродуктора тёмный диск –
Живой, дорогой собеседник.

А за окном, за водой ледяной,
Шатаясь и падая, окоченев,
Люди упорно плелись чередой
К прорубям скользким в Неве.

Подобно нашествию чёрных ворон,
В морозную белую жуть
С трупами санки с разных сторон
Тащились в последний путь.

Взрывы. Воронки. Гуденье пожаров.
Сирен будоражащий вой.
Грудью встречал, отражая удары,
Гордый страны часовой.

Стёкла в окошках звенят вразнобой,
Заклеенные крест-накрест.
Гитлер лютует, но город-герой
Фашистам не сдастся.

Город в боях выбивался из сил
И опустел от смертей.
Но в первую очередь он вывозил,
Спасал уцелевших детей.

Над Ладогой «Юнкерсы». Им, палачам,
Пир – убивать и калечить.
Баржи плывут на восток по ночам.
Груз – ленинградские дети.

- Я благодарен тебе, Ленинград,
Твой подвиг вовек не забыть:
Лишь твёрдой воле граждан-солдат
Обязан возможностью жить.

- Вечная память всем тем, кто сумел
Спасти выдающийся город,
Стойкостью, мужеством преодолел
Стужу, пожары и голод!

3.
- Ленинград, мой родной, океан красоты,
Для сыновней души – как награда,
Воплощение давней, заветной мечты –
Побродить по земле Ленинграда.

Постоять у ансамблей, мостов и дворцов,
Завораживающих воображение.
Помолчать у заветных надгробий отцов,
Жизнь отдавших в кровавых сражениях.

Память детства свежа, и тепла, и прочна,
Стать с годами ненужной не хочет.
Нежным светом влекут в улетающих снах
Ленинградские белые ночи…

Баллада печатается по обновлённому автором варианту (по сравнению с текстом в книге «Формула счастья», Казань, 1995) - по тексту книги «Душа поэта», Израиль, 2007.

РОДНАЯ КАЗАНЬ

Коренной когда-то ленинградец,
С детских лет я потерял свой кров.
Испытал жуть голода в осаде,
Понимал, что жизни путь суров.

А затем прижился я в Казани.
Был сюда заброшен злой войной.
Сколько близких здесь людей и зданий!
Этот город мне теперь родной.

Здесь бок о бок сгрудились народы,
Разноликий, многослойный пласт.
Верю я: хоть залпом бьют невзгоды,
Нас судьба на распри не отдаст.

Навсегда в душе три школьных друга,
Молодых, горячих лет расцвет.
Здесь нашёл любимую супругу.
Дети следом – новых чувств букет.

Вот знакомый портик с колоннадой.
Сколько раз вбегал сюда – не счесть.
Кругозор широкий стал наградой,
И окрепли совесть, ум и честь.

Величав кремлёвский заповедник.
Спят дворцы и башни в тишине.
Зов веков – незримый собеседник.
Гордый холм – как всадник на коне.

Новый флаг на площади Свободы.
В День Победы здесь я ликовал.
А затем поспешно мчались годы
До рывка к свободе сквозь обвал.

Окружающим хвала просторам.
Там здоровья горожан исток.
К Волге-матушке, в леса, к озёрам
Пассажиров движется поток.

Нынче век наполнился ветрами.
Пробудилось всё, куда ни глянь.
Но смотрю я добрыми глазами
На привычно милую Казань.

МИНИАТЮРЫ О ПРИРОДЕ

Дорога

Упрямо тянется дорога.
Препятствия все силы съели.
Ещё вперёд. Совсем немного.
Ещё чуть-чуть. И мы у цели.

Снежинки

Спускаясь, белые пушинки
Сливаются в единый снег.
Но в красоту одной снежинки
Вглядись с восторгом, человек.

Капля росы

В каждой капле росы отражается небо.
Перед взором ковёр ненаглядной красы.
Чтоб с тобой ни случилось и где бы ты не был,
Помни: ты – яркий мир, словно капля росы.

Смола сосны

Смола сосны. Какой бодрящий запах!
Как будто сам взмываешь к небесам.
В мохнатых, хвойных, добродушных лапах
Накоплен впрок целительный бальзам.

Босиком по траве

Есть простая услада, доступная всем.
Сладострастье ногам. Эликсир голове.
Скинуть обувь. Отбросить обузу проблем.
И побегать, как встарь, босиком по траве.

Ландыши

Зима ушла. Теперь конец застою.
Душист воскреснувшей весны привет;
Пленяет скромной, хрупкой красотою
Ажурно-нежных ландышей букет.

Мёд

Веками гонит хворь и все невзгоды.
И я в сединах подтвердить готов:
Мёд – это чудо из чудес природы,
Расплавленное золото цветов.

ЛЮБИМЫЙ ПЕДАГОГ

Посвящается Международному мастеру спорта СССР по шахматам и шашкам Рашиду Гибятовичу Нежметдинову, у которого А.Файнберг занимался в Доме пионеров.

Мой дорогой, любимый педагог.
Властитель дум. И повелитель зоркий.
Казался ты всеведущим, как бог,
И проникал в душевные задворки.

Весь ум, всю страсть вложил в учеников,
Сокровища духовные имея.
Ты семена бесценные ростков
Вокруг себя посеял и взлелеял.

И память сердца бережно хранит
Семейный дом, родимую округу
Да верность, как невидимый магнит,
Прекрасному учителю и другу.

ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА

Сейчас КГИИКу* двадцать пять.
Я открываю дверь опять.
Воспоминания влекут.
Остался тут мой долгий труд.

Студентов тысячи прошли.
Одни наставников нашли.
Другие знали: здесь их дом.
Для третьих важен лишь диплом.

Я ум и сердце им отдал
И верю, что не прогадал.
Способны люди всё забыть,
Но в ком-то след мой будет жить.

А сколько встретилось коллег!
В упряжке общей длился бег.
Нам помогал душевный свет.
Нигде такого больше нет.

Да, четверть века – не пустяк.
И подытожить можно так:
Растратив зрелость здесь свою,
Как будто побывал в раю.

*КГИИК – Казанский Государственный институт искусств и культуры. Основан в 1969 г. В 1994 г. вузу исполнилось четверть века.

НАДЕЖДА, ВЕРА И ЛЮБОВЬ

Мы в вечной суете слабеем,
Но силы освежают вновь
Три восхитительные феи:
Надежда, Вера и Любовь.

Когда стремленья созревают,
Вскипает молодая кровь,
Нас неустанно вдохновляют
Надежда, Вера и Любовь.

А если жизнь стала адом,
То для спасенья приготовь
Духовной стойкости триаду:
Надежду, Веру и Любовь.

Как самоцветы мирозданья,
Как трели чудных соловьёв,
Влекут колокола сознанья:
Надежда, Вера и Любовь.

Я ЛЮБИМА

Я любима несказанно
И не знаю счастья слаще.
Отодвинулись напасти,
Радость рвётся из груди.

Долгожданный мой, желанный!
Твои ласки – как награда,
А слова любви – услада.
Все сомненья позади.

Пыл любовного угара
Никакой не знает дозы,
Расцветает, словно роза,
Ликованья не тая.

В вихре чувственного жара
То могучий и упорный,
То смиренный и покорный,
Весь ты – мой. Я вся – твоя.

ПРОМЧАЛИСЬ ГОДЫ

Промчались годы молодые,
Как налетевшая пурга.
Блеснули волосы седые,
Но ты, как прежде, дорога.

И голос тот, и те же руки,
Всё та походка, те глаза,
А впереди – печаль разлуки
И просолённая слеза.

Давай обнимемся, родная,
Воспоминаний не нарушь:
Я – вновь в соку, ты – молодая,
И встреча наша – праздник душ.

ЕВРЕЙСКОЕ СЕРДЦЕ

Наветы, погромы – разгул на местах.
Еврейское сердце – страданье и страх.

Но волны гонений вконец не сотрут.
Еврейское сердце – упорство и труд.

В трясине обильных житейских помех
Еврейское сердце – улыбка и смех.

Воскресший народ не отбросить назад.
Еврейское сердце стучит, как набат.

НАСЛЕДСТВО ПРЕДКОВ

Наследство предков вдруг заговорило.
Я не безроден. Корни есть в роду.
Открылась цель. В душе взметнулась сила.
Расцвел цветок в затоптанном саду.

Наследство предков где-то в генах скрыто.
Оно живёт и голос подаёт.
Обидно жить с клеймом космополита.
На штурм цепей смелей иду вперёд.

Наследство предков древнее – бесценно.
Никто не в силах вычеркнуть, отнять.
Интересуюсь им самозабвенно.
Люблю особо, как отца и мать.

УЕЗЖАЕМ...

Уезжаем. В слезах утопаем.
Отрываем друзей от груди.
На судьбы поворот уповаем.
Но не знаем, что ждёт впереди.

Разрывается сердце от муки.
Все свершенья пошли под откос.
Стал воинственным полем разлуки
Край, где тихо родился и рос.

Чтобы дети и внуки не знали
Унижений, гонений, угроз,
Мы поспешно пожитки собрали
И с надеждой летим в страну грёз.

До свиданья, друзья, до свиданья.
Дикий шторм нас коснулся и смёл.
Заклинаем в минуту прощанья,
Чтобы мир на планете расцвёл.

ИЗРАИЛЬ МАЛ, НО ОН ВЕЛИК

Израиль мал, но он велик
Своим почтеннейшим народом,
И никакой погромный крик
Не сделает народ уродом.

Израиль мал, но он велик
Своей духовной высотою.
Тысячелетья бил родник,
Питая души красотою.

Израиль мал, но он велик
Своей священною землёю.
Захватчиков бессрочен лик,
Влекомых торной колеёю.

Израиль мал, но он велик
Сегодня, как при Соломоне.
Страна – дитя. Страна – старик.
Страна – на вечном перегоне.

ЗВЕЗДА ДАВИДА

Безумный Гитлер был подвержен порче:
Неудержимо лил чужую кровь.
В итоге фюрер сам себя прикончил.
Звезда Давида засверкала вновь.

Она сияет гордо над землёю.
Она видна в морях и облаках.
Восторг законный стороной родною
В еврейском сердце прорастал в веках.

Мы будем крепко славу предков множить.
Звезда Давида – голубой кумир.
Её не сбить, не смять, не уничтожить.
Она жива, покуда дышит мир.

ОБЕТОВАННАЯ ЗЕМЛЯ

Лелеет, Господу внемля,
Добро полей,
Обетованная Земля
Вблизи морей.

Восстановилась связь времён.
Расцвел очаг.
Теснимый стойкостью знамён,
Отхлынул враг.

По курсу Божьего руля
Плыви скорей,
Обетованная Земля
Среди морей.

В СМЕРТНЫЙ ЧАС

Когда настигнет смерть – не знаю.
Возможно, близок к рубежу.
Но, и навеки засыпая,
Я в смертный час своё скажу.

Скажу, что щедро тратил силы.
Не привередничал. Не ныл.
И вплоть до самой до могилы
Всем сердцем истине служил.

Служил, встречая в лоб невзгоды.
Упорно преодолевал.
И даже в мерзкую погоду
Не угасал души накал.

Накал негаснущий – опора
В борьбе за цель – собою быть,
Отстаивая совесть в спорах
И право целый мир любить.

Любить всех, кто любви достоин,
Особенно – жену свою.
Известно: неустойчив воин
Без тыла прочного в бою.

В боях, в трудах промчались годы.
И время всех заменит нас.
На память добрую народа
Я уповаю в смертный час.
2007 г.

БЕССМЕРТИЕ

Бессмертие – это дело.
Оно поглощает всецело.
Выкладывайся умело,
Вникая в глубинную суть.

Бессмертие – это дети.
Дороже всего нам на свете.
Навечно за них мы в ответе.
Наш главный в бессмертие путь.

НА СМЕРТЬ ОТЦА АВРААМА ФАЙНБЕРГА

Не верь, не бойся, не проси,
Не жалуйся, не обещай,
Добро в душе своей неси,
Обидчиков – прощай.

Учили нас отец и мать
С пелёнок, с юных лет:
Коль слово дал – его держать,
Как будто дал обет.

Поэтому так больно мне –
Как в сердце змея жало.
Хоть и не по своей вине,
Я слово не сдержала.

Ведь обещала, что приду
С тобою поболтать.
Не знала, что пустой найду
Больничную кровать.

Что врач тихонько пригласит
В просторный кабинет
И медленно проговорит,
Что папы больше нет.

Я торопилась, как могла,
И вправду, видит Бог,
Забросив важные дела,
Летела со всех ног.

Но не дождался ты меня.
И на исходе сил,
Один, спокойствие храня,
Грань жизни преступил.

Без пафоса, без лишних слов
И тягостных прощаний
Ушёл в мир вечных добрых снов
Без слёз и без рыданий.

Ты нас учил удар держать,
Не гнуться до конца.
Но невозможно передать,
Что значит смерть отца.

Я сильная, я устою,
Воспитана тобой.
И сквозь года любовь твою
Я пронесу с собой.
Елена Черевацкая, 20 июня 2010 г.

СЛЕДЫ

Смываются следы
Огромнейших империй.
Трофеи и потери –
Как выбросы руды.

Смываются следы
Восстаний, революций,
Режимов, конституций,
Триумфов и беды.

Смываются следы
Рекордов и парадов.
Высокие награды –
Что стебли лебеды.

Смываются следы
Неискреннего чувства.
Высокого искусства
Останутся следы.

Публикация члена Союза журналистов СССР Ольги Файнберг.

На фото: вдова Авраама Файнберга Ольга, трое их детей и шестеро внуков. Йорцайт (ГОДОВЩИНА СМЕРТИ) 2011 г., Ашдод.