ТАК Я УВИДЕЛА

ТАК Я УВИДЕЛА

«Картина в квадрате», – так называется выставка картин израильских художников, открытие которой состоялось 1 февраля в Гейхала а-Тарбут Ришон ле-Циона.
К сожалению, мне не удалось побывать на её открытии, но «нет худа без добра». Ибо сегодня я смогла, без присущей в таких случаях отвлечённости на приятные встречи, со всей душевной открытостью и вниманием, отдаться созерцанию. Вникать и чувствовать каждым нервом, каждой своей клеточкой, ощущать и впитывать музыку цвета, таинственный шёпот образов и мыслей художников.
Кажется невозможным описать такое явление более ярко, ёмко, поэтично и возвышенно, чем это сделала наша чудная и светлая Галина Подольская, очень даже заслуженно получившая недавно за своё писательское мастерство Международную премию Академии наук, образования, индустрии и искусств (США).
И всё же, рискну поделиться своим дилетантским взглядом – со стыдом и чем-то глубоко личным – со всей откровенностью души. Потому что каждый из нас должен прийти к видению, пониманию той или иной картины путём собственных размышлений.
А взгляд уже заворожено всматривается в лицо клоуна (картина Анны Зарницкой «Комик»). И такая щемящая тоска входит в душу, что становится трудно дышать. Непостижимо!
Какая внутренняя сила способна передать парадоксальность чувственного восприятия этого образа? Комическое и трагическое – в одном. О, этот контраст! Именно на фоне радостного и пышного наряда – взгляд клоуна так глубоко печалит, что хочется без слов обнять этого милого человечка, утешить, укутать в невидимую шаль, льющегося из сердца тепла.
Это и есть высшее мастерство!
А я уже в Яффо и радуюсь, как дитя. Ну, где ещё можно так помечтать? Море, яхты, (одна из тех, что пришвартованы в отдалении, кажется, моя)… Это картина Сергея Москалёва «В порту Яффо» так живописно окунула меня в грёзы. От моря, нарисованного Сергеем, даже запахом солёным веет. Красиво. «Это искусство – без обмана, рождённое спонтанно, по велению души», – решаю внезапно. Так рождаются хорошие стихи.
Только несколько шагов в сторону от старой и доброй Яффы, и… уже крутит, вертит неведомая сила.
Это стремится затянуть в свой глубокий омут «Дракон» Сергея Фалько. Разве не жизненно? Разве не бывает таких ситуаций, когда по кругу стремительно несёт в тёмные и мутные воды неизвестности? Можем ли мы не согласиться с тем, что человек, отрицающий в себе наличие Тьмы, немудр? Так многое укрыто в человеке… Ступающий на стезю непознанного порой видит то, что не способны видеть другие. Не там ли открывается простор для исследования тому, кто не струсил, не побоялся шагнуть с полосы Света в неизведанное? Сергей Фалько не бежит от действительности! Его картины не попытка отвергнуть Свет, а желание расширить Его. Не этот ли дугообразный миг просвещения пламенеет в таинственной спирали на холсте? Может быть, художник всего лишь старается выбрать такой ракурс, чтобы ему не слепило глаза.
А напротив этой ещё одна картина – зоркий, до мурашек по коже, глаз наблюдает за происходящим… Не оступиться бы… Бр-р-р…
Совсем недавно я написала новое стихотворение «Вечерняя заря». Что-то в нём есть такое, что как бы перекликается с этими картинами:

В колодезной глуби – зари отраженье,
В зеркальном и тёмном – таинственный блеск.
Пунктир в никуда? Или к знаньям влеченье?
Сакрального света неслышимый всплеск.

Чем дольше взираю с неясной печалью –
Тем больше немею. Растеряна я…
И кажется мне, что не я изучаю,
А Светом заря изучает меня…

Один из японских художников написал однажды: «Для того чтобы нарисовать корову, нужно вначале стать коровой». Трудно представить? Но, не включив особое понимание, и «Книгу Притчей Соломоновых» понять невозможно…
Просто нельзя пройти мимо дерева, нарисованного Андрианом Жудро. И я понимаю, что без этого особого чувствования, о котором я написала выше – воплотить в дереве такую мощь и красоту, и особый смысл – невозможно! В нём витает дух высокого искусства, ибо художник живёт в картине всем сердцем. И я это чувствую и потрясённо молчу…
Странный народ художники, вкладывая в свои произведения величайший потенциал воображения, заряжая краски своей энергетикой, они умеют символы и образы превращать в суть. И сами того, не подозревая – они управляют Пространством и Временем.
Может, потому «Сирень» Германа Непомнящего издаёт тончайший аромат и дарит кусочек того неповторимого майского тепла и вдохновения, которое так дорого нашим впечатлительным олимовским душам?
А написанная чуткой душой и с величайшей любовью картина Татьяны Орловецкой, позволяет ощутить бирюзово-голубое величие морского пейзажа и что-то интригующее, фантастическое, укрывающееся в замысловатых каменных изваяниях. И жаль отходить от его Высочества Моря…
Признаюсь честно, вначале я, не задерживаясь, прошла мимо картины Иосифа Капеляна, на которой изображены просто 64 разноцветных квадратика, как на шахматной доске. Но этот образ уже проник вглубь подсознания, заиграл всеми цветами радуги и потянул обратно к картине. Число 64…
Не оно ли завершает нумерацию гексаграмм в древнекитайском И-ЦЗИН? Что это?
Монадный кристалл Планетарного Разума? Или зашифрованное послание Универсального Закона Эволюции двойственных (Инь и Ян?) отношений? Магия квадратов и эзотерика цветов не хочет отпускать. А, может, в этих клеточках заключен смысл «Золотого сечения»? Не в нём ли КАЖДОЕ С КАЖДЫМ из земных творений взаимосвязано незримыми нитями, соединяющими всё в Единое Гармоничное Целое? В земной простоте – Космическое Величие. И я склоняю голову перед Мастером, сумевшим направить энергию глубоко мыслящей и тонкой души на Созидание!
Ещё размышляя над этим, иду дальше. Меня всегда волнует природа, в любую пору года. И «Гора Хермон» Левана Степаняна, конечно же, не позволила пройти мимо, ибо напомнила вдруг нашу неугомонную палаточную молодость в Карпатах, такой до боли настоящий снег, а также давно уже ставший родным бен-шеменский лес. Только когда кисточка, которой рисует художник, становится как бы его продолжением, созданный на полотне образ волнует, ибо он таит в себе частичку Света чувственной души.
Интересно, о чём думает эта живая «Модель» Марка Вчерушанского в повязанном на шее синеньком платочке? Я неспроста написала «живая». Ибо художник пошёл дальше, глубже передачи просто черт лица женщины, он как бы передал её сущность, одухотворил образ. И мне внезапно захотелось по нашей израильской привычке, как старой знакомой, сказать ей: «Привет. Как жизнь?»
Подхожу к удивительной картине Ильи Хинича «Гармония красок» и внезапно вспоминаю, как в далёкой молодости я любила летом, лёжа на душистом ковре из цветущего разнотравья, угадывать, на что похоже то или иное облако. Молодеет душа, ибо столько всего фантастического я уже придумала себе, вглядываясь в красочную мозаику на полотне. И сердечко увидела, и птицу огненную, и птенчиков пушистых… А цветов – видимо-невидимо! Что за радостная картина! Помните, у Шиллера: «Смейтесь в радости одной!»? Хорошо на душе.
Нет, конечно же, впечатление от каждой увиденной на выставке картины описать невозможно. Потребуются тома. Хотя…, хотя идя по жизни, всё больше поддаюсь внутреннему шёпоту, что именно молчание – бесценно. Как многому предстоит ещё научиться!
А пока – ещё одна картина, о которой просто нельзя не написать! Это холст Эмиля Вульфина.
Начну, пожалуй, с того, что у меня особое отношение к стремлению художника творить в единстве с другим прекрасным видом искусства – поэзией. И наоборот, т.к. картины нередко вдохновляют меня на что-то воздушное, чувственное, поющее, что выливается спонтанно в стихотворные рифмы.
С непередаваемым удовольствием читаю, давно покорившие меня строки, Александра Блока:
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи ещё хоть четверть века –
Всё будет так. Исхода нет…
Вхожу в «Ночь» художника и неожиданно растворяюсь в этом дивном сочетании реального, зримого и воображаемого – тоже зримого, но уже другими глазами. Поэзия слова и краски, поразительная способность совместить трёхмерное измерение с многомерным. Или мне так кажется? И всё это – в одном произведении. Призрачное окно в призрачный мир, покрытый дымкой неизвестности. Отдёрнутая серовато-прозрачная штора, таящая за собой столько таинственного… Что приоткрылось этому мудрому мыслителю и безжалостному разрушителю шаблонов и стереотипов?
Аптека, стул, фонарь и свет… Техническая безупречность образов, собственная оригинальность выражения смыслов, метафоры и магия. Что скрыто под традиционным видением улицы, домов, предметов? Целый мир? Мудрость и… ниспадающая холодными серыми красками Печаль собственного одиночества – безмолвная и кричащая одновременно. Нет, не того одиночества, которое мы привыкли называть этим словом…
Нравственно возвышенный художник-мыслитель, как бы пытается сказать: «я не напуган темнотой снаружи домов: темнота внутри домов гораздо страшнее» (Shelagh Delaney). Сядь на стульчик, друг, подумай!
Картина-загадка. Да увидит мыслящий!
Иду дальше, затем возвращаюсь. Смотрю на картину с другой позиции, под другим углом. Странно, но перспектива и вправду, как утверждают знатоки, меняется. И я вспоминаю слова Ван Гога: «Когда я пишу крестьянина, работающего в поле, я стараюсь написать его так, чтобы тот, кто будет смотреть картину, ясно ощутил, что крестьянин уйдёт в прах, как зерно, а прах снова станет крестьянином. Мне хочется показать людям, что солнце воплощено в крестьянине, и в пашне, и в пшенице, и в плуге, и в лошади, так же как все они воплощены в самом солнце. Как только художник начинает ощущать ритм, которому подвластно всё на земле, он начинает понимать жизнь. В этом и только в этом есть Бог».

Так я увидела…