Книга, которую читатель ждал 51 год !

Натан Хайкинсон

Это повесть моего отца, литературно одарённого врача Натана Хайкинсона «Повалка». Термин с подтекстом: в прямом смысле слово обозначает эпизоотию (эпидемию среди животных). В переносном — «повалку» людей, сплошь и рядом по ложным, сфабрикованным политическим обвинениям.

Прежде чем стать медиком, отец, повинуясь велению времени (в конце 20 - начале 30 годов 20 столетия его не приняли в мединститут из-за дискриминации. Но не по национальному (пресловутая «пятая графа»), а по социальному признаку. Приоритет отдавался рабочим от станка, в крайнем случае крестьянам (началась коллективизация). А он был служащим (четыре года работал медбратом «Скорой помощи») и сыном служащего (кассира на кондитерской фабрике «Красный Октябрь», выдававшим зарплату работникам) и многодетной домохозяйки. Пришлось поступить в Московский ветеринарный институт, в те годы входивший в единый профсоюз с медицинскими вузами.

Начало его трудовой деятельности в новом качестве совпало с кампанией «борьбы со спецами-вредителями». В повести «Повалка», написанной на автобиографической основе, интригующе рассказано о перипетиях, которые выпали на долю главного персонажа Бориса Григорьевича Маневина на самой заре Большого террора 30-х годов далеко от Москвы, в Сибиреграде (подразумевается Новосибирск) и его окрестностях. Пафос произведения — в воспевании стойкости несгибаемого человеческого характера вопреки психологическому и идеологическому давлению (до физических мер, вплоть до пыток, ещё не дошло). Будь верен самому себе, не клевещи на себя — и Судьба тебе улыбнётся. Опорой тебе послужит Любовь и Нежность близкого человека, не предающего тебя ни при каких обстоятельствах.

Отец редко рассказывал даже в семейном кругу о драматических событиях своей жизни тех лет. Перефразируя А.Блока, скажу: «В те годы дальние, глухие в стране царили ночь и мгла. Иосиф Сталин над Россией простёр совиные крыла». Чаще отец увлекательно вспоминал о театральных спектаклях и литературных диспутах, зрителем которых был. Но после выхода в свет «Одного дня Ивана Денисовича» А.И.Солженицына загорелся идеей описать своё видение аналогичных событий, только на более раннем этапе и на ином материале. Тема репрессий в его интерпретации применительно к ветеринарии практически не поднималась ни в советской, ни тем более в русскоязычной израильской литературе. Здесь Натана Хайкинсона можно смело назвать первопроходцем.
Рукопись он посылал в различные центральные и региональные журналы. Хвалили, но...
Машинопись «Повалки» пролежала в семейном архиве 51 год. Дети и многочисленные родственники с надеждой ждали её публикации.
Мой покойный муж Авраам Файнберг, Заслуженный деятель искусств Татарстана, академик ИНАРН (Израильской Независимой Академии развития наук), член СП Израиля, в рецензии 1993 г., так же томившейся в семейном архиве, до сей поры, справедливо отметил:

«Изображая раннюю ступень формирования зловещего механизма, а именно события 1932 года, Натан Хайкинсон восполняет недостающее звено в эволюции архипелага ГУЛАГ.

Несложно вообразить, какая судьба ждала бы работника редакции в случае публикации повести Натана Хайкинсона, которую он представил на волне спада хрущёвской оттепели. Отмахиваясь от «Повалки», редактора и издатели спасали свою карьеру и, возможно, жизнь. Имя А.Солженицына было вначале защищено авторитетом Александра Твардовского, а позднее — мировой славой и Нобелевской премией. И то лишь за чтение «Архипелага ГУЛАГа» людей отправляли в лагеря как антисоветчиков, совершивших государственное преступлением фактом чтения.

Натан Хайкинсон являлся врачом, каких тысячи, и его не защищал ни вес литературных покровителей, ни мировая известность.
Повесть «Повалка» , которой можно дать подзаголовок «В преддверии ГУЛАГа», по своей стилистике примыкает к художественной литературе 20-30-ых годов. Она перекликается стилистически с романами Александра Серафимовича «Железный поток», Артёма Весёлого «Россия, кровью умытая», сборником новелл Исаака Бабеля «Конармия». Но если даже А.Весёлый и И.Бабель, утверждавшие победоносность нового режима, всё-таки были им уничтожены, то Н.Хайкинсон умер своей смертью только потому, что не сумел опубликовать «Повалку» при жизни».

И вот в год 110-летия со дня рождения отца, ровесника революции 1905 года, я, его дочь Ольга Файнберг, собралась с силами и опубликовала «Повалку» за счёт тех финансовых средств, которые только в нынешнем, 2015 году, получила от Минфина Израиля как эвакуированная в 1941 году москвичка (Германия долго не признавала москвичей, вынужденно покинувших родные гнёзда осаждённой фашистами Москвы, жертвами Холокоста, а Израиль в этом вопросе следует в её фарватере. И наконец лёд тронулся!).
Повесть пришлось издать крайне ограниченным тиражом. Книгу можно прочесть в Еврейской Национальной и библиотеке Иерусалимского университета, в Иерусалимской русской библиотеке, в библиотеке Российского культурного центра (Тель-Авив), Ашдодских читальнях в здании «Бейт Канады» и Бейт-Оле района «ВАВ», а также в центре «Мемориал» в Москве. Ну и, естественно, в личных библиотеках близких родственников и близких.
Ольга Файнберг