"БЫТЬ ВСЕГДА ВО ВСЁМ ВПЕРЕДИ"

"БЫТЬ ВСЕГДА ВО ВСЁМ ВПЕРЕДИ"
К годовщине со дня ухода из жизни писателя, академика Авраама Файнберга
Валентина ЧАЙКОВСКАЯ, член Союза писателей Израиля, председатель ЛИТО, Ришон ле-Цион

eholit.ru

Этот текст написан как отзыв на вышедшую недавно книгу "Венок памяти". Книга написана Ольгой Файнберг - вдовой Авраама Файнберга, в честь годовщины со дня его смерти - 8-го тамуза по еврейскому календарю (10 июля).

14 июля в г. Ашдод в матнасе "Узиэль" (ул. Синай,25) состоится литературно-музыкальный вечер, (под эгидой журнала "Русское литературное эхо"), посвящённый светлой памяти Авраама Файнберга.

* * *

Самым первым "глубоко пережитым" горем маленького Авраама была потеря чижика, наполнявшего его жизнь радостным щебетаньем. С ним он разговаривал, делился радостями, сокровенными мечтами и горестями. Последнего в жизни этого еврейского мальчика было много. У других мальчишек были отцы, а своего отца - он не знал...

С какой невыносимой болью напишет он впоследствии: "Мой отец никогда не носил меня на руках, никогда со мной не говорил..." Потому что он был репрессирован, как резник (шойхет), т.е. представитель религиозного иудейского культа, ведь он был сыном раввина. Каждый субботний вечер его уставшая от дневных забот аидише маме зажигала свечи. Она благословляла Всевышнего и что-то шептала, шептала.

Первый вздох влюблённости пришёл в десятилетнем возрасте. Конечно, чувствовал он особую симпатию к девочкам и раньше, но это... это чувство не шло ни в какое сравнение с прежними симпатиями.

В своих воспоминаниях об этом возвышенном романтическом чувстве к двадцатилетней учительнице повзрослевший Авраам писал, что он "просто обалдел. Не мог наглядеться, слушал музыку голоса, ловил пластичность жестов".

А затем была первая блокадная зима в Ленинграде. Первая потеря верного товарища по дворовым играм, первый настоящий голод - отдающий болью где-то внутри, парализующий пальцы рук и ног холод, болезни, бомбёжки и "вереницы скорбных людей с жуткой поклажей...".

В сентябре 1942 года, ослабевший от дистрофии, мальчик вместе с мамой был эвакуирован в г. Казань, и жизнь, которая еле-еле теплилась в тщедушном тельце, вновь наполнила его лёгкие ароматами трав и загорелась огоньками надежд.

Он начал ходить в школу, неудержимо впитывая в себя новые знания.

Учёба. Каждый день вносил что-то неизведанное. И столько глаголов и имён существительных, перед которыми впереди стояло слово "первый", вошло в историю жизни Авраама. Наверное, он ещё и не задумывался в то время, куда приведёт его стремление к знаниям. Как знать? Однако избрание его редактором классной стенгазеты пришлось явно по душе подростку.

Именно тогда он и сделал свои первые робкие шаги на той длинной дороге, которая неуклонно вела к литературе. Потом была первая медаль на выпускном вечере, первый в жизни танец, первая потасовка и бранные (!) слова в адрес группы молодых разгильдяев, наделивших нелестными эпитетами его, Авраама Файнберга, народ. И такая сила убеждения бурлила в худеньком, переболевшем малярией и брюшным тифом юноше, что здоровяки сникли, устыдились.

Казанский университет - вот куда подал документы после окончания школы медалист.

Увы, и там не удалось избежать "полосы мытарств". Однако, несмотря на эти полосы, Авраам Файнберг всё- таки попал на историко-филологический факультет, и все пять лет учился, получая повышенную стипендию, а по-другому и нельзя было полусироте -блокаднику. А ещё... вспомните, друзья, пятую графу. Ох, и нелегко было!

Вот какая запись от 13 сентября 1950 года сохранилась в дневнике Авраама:

"Два часа назад пришёл с работы и всё ещё не могу прийти в себя. Боюсь, что надорвался. Надо было 4 часа работать на стройке химкорпуса, и я, помня Корчагина, с начала до конца выкладывался, как лошадь, до одурения. Никто не заметил этого остервенения? Пусть! Но я победил себя, воспитал, закалил. Я встал на самый верный путь: быть всегда во всём впереди и верю, что если с него не свернуть, он обязательно приведёт к победе".

Кипучая общественная деятельность и всё новые горизонты познавания. Но разве можно писать об этом шаблонными фразами, где преобладает слово "был"? Например, ещё в школе зародившаяся дружба с Борисом Бартошем "окрепла", как писал впоследствии Авраам. И "пуд соли" вместе съели, и столько хороших дел совершили плечом к плечу. Вот фрагмент из надписи на фотографии, сделанной почти полстолетия спустя историком Борисом Евгеньевичем Бартошем: "Аркаше - единственному для меня в мире человеку, с которым я могу поделиться без утайки всем - даже самым сокровенным, и который, главное, может, как когда-то в юности, понять и искренне посочувствовать...". Это - слова сердца.

Но ведь я пишу обо всём первом, самом неповторимом, самом искреннем. Таким и было это проявление мужской дружбы - настоящей, проверенной самыми неожиданными ситуациями и выстоявшей!

Вновь и вновь в жизнь Авраама врывались радости и печали, трепетные мотыльки приобретённых знаний и прикосновения его тонкой души к искусству, минуты глубоких размышлений и разочарований в ком-то, в чём-то, и уход за ослабевшей мамой...

И всё это называлось первым, а через миг внезапно становилось прошедшим, называемым его, авраамовой, жизнью.

Среди этого великого разнообразия чувств - множество ночей, которые минутами бодрствования сплетали в единый венок, уплывающий в Вечность и добросовестный труд над курсовыми работами, и подготовку к защите дипломного проекта. Потом нахлынула первая, чистая, волнительная, замечательно всепоглощающая любовь к девушке. Настоящая и взаимная. Это была первокурсница Оленька Хайкинсон, которой Авраам со временем сделал первое и единственное в своей жизни предложение. Радость свадьбы, позже чудное рождение первенца, затем ещё двух деток - до бесконечности родных и близких.

Прошли годы, много лет. Авраам Файнберг стал Заслуженным деятелем искусств Татарстана, членом Союза художников СССР, доктором искусствоведения, а впоследствии, после репатриации с семьёй в Израиль - членом Союза писателей Израиля, академиком Израильской Независимой Академии развития наук, лауреатом многих конкурсов и автором 25-ти книг. Конечно же, вначале была первая из них: "Художники Татарии", изданная престижным всероссийским издательством. И по сей день, как написали работники Казанского Музея изобразительных искусств в поздравительном адресе к 80-летию автора, эта книга "является настольной книгой для искусствоведов Татарстана".

Первым рецензентом, который опубликовал предисловие к первой в Израиле книге Авраама Файнберга "Еврейское сердце", является наш замечательный Анатолий Алексин - классик современной русской литературы, Лауреат Государственных премий СССР и РСФСР, множества Международных литературных премий, член правления Союза писателей Израиля. Вот что написал Анатолий Алексин об этой книге: "В поэме и стихах его нерасторжимы мученическая и героическая судьба еврейского народа, и судьба, биография автора. Знакомясь со стихами Авраама Файнберга, знакомишься с его характером, с тем, что он считает самым святым своим предназначением на Земле. Предназначение это - служить еврейскому народу, его нынешнему и грядущему дню. Дай Бог счастья на этом благородном пути" (1997г.)

А жизнь дарила и дарила - бесконечное множество трудовых будней, в которых родилось более трёхсот публикаций по проблемам искусства, включая монографии. А ещё - Авраам со своей верной супругой, с которой они прожили 52 года - незаменимым другом, соратницей, соавтором ряда статей и книг, впервые стали дедушкой и бабушкой. Есть ли большее счастье! Сегодня шестеро замечательных внуков подрастают, взрослеют, расцветают. В них надежда, гордость и радость всей их, сплочённой тесными узами кровного родства, семьи!

Описывать жизнь достойного человека констатирующими фразами из биографии - дело заведомо проигрышное. Ибо за лаконичными "родился, поступил, окончил" - не видно главного. Тех эмоций, поступков, образов, чудодейственных метафор, способных вдохнуть в человека трепет первых впечатлений, радости познания, таинственных троп, по которым двигалась вперёд, росла и взлетала человеческая душа. Как бы мне ни хотелось прямо сейчас рассказать о жизненном пути Авраама Файнберга более образно, живым языком фактов - это нереально. Для этого потребуются тома.

И у этой статьи - особое назначение. Почему-то даже изложив уже немало моментов из жизни этого удивительно светлого и чрезвычайно тонкого человека, мне сложно приступить к тому отзыву на книгу, прочтение которой послужило главным толчком для его написания.

Ведь написать об Аврааме Файнберге я решила после того, как прочитала книгу "Венок памяти", посвящённую годовщине со дня его смерти...

Книга подготовлена скорбящей вдовой - талантливым журналистом и просто глубоко симпатичным человеком Ольгой Файнберг. Эта книга - не беллетристика. Это дань горячо любимому человеку, оставившему звёздные воспоминания о себе в своих бесценных трудах! Память о нём живёт в детях, внуках, в друзьях и близких, в литературной критике. В России, в Израиле, в других странах. Это книга-мемориал, книга о множестве искренних благодарностей, присланных людьми, занимающими ответственные посты на разных государственных должностях. В них выражение глубокого почтения заслуженному деятелю искусств, поэту и прозаику, публицисту, человеку, гордо нёсшему светоч разума, свободы, силы духа - негасимую искорку величия своего народа.

"Книги Авраама Борисовича, - пишет, например, Л.С.Полякова, директор Научной библиотеки Российской Академии художеств (г. Санкт-Петербург), - нашли достойное место в фондах нашей библиотеки и интересны не только как искусствоведческие издания, но и как издания, несущие непосредственные воспоминания человека, преданного своей юности, учителям, сокурсникам и друзьям".

"Учтивость ума заключается в способности думать достойно и утонченно", - писал Ф. Ларошфуко. Это об Аврааме Файнберге.

С глубоким почтением закрываю последнюю страницу...

Понимаю, насколько благороден жест любящего сердца мужественной Ольги Файнберг - издать эту книгу! Понимаю также, что самое важное, самое главное, как мне кажется, это то, что Аврааму удалось "БЫТЬ ВСЕГДА ВО ВСЁМ ВПЕРЕДИ"! Его мечта стала реальностью и каждое доброе слово, сказанное в адрес этого достойнейшего из людей - живёт! Оно вдохновляет на добрые дела, не позволяя угаснуть благословенной памяти о настоящем Человеке - Аврааме Файнберге.

"В боях, в трудах промчались годы.

И время всех заменит нас.

На память добрую народа

Я уповаю в смертный час".

"Секретный портал" (velelens.livejournal.com)